Сергей Цыплаков: "Предстоящие пять лет будут для Китая критически важны"

Все, кому небезразлично происходящее в Китае обращают внимание на то, что страна находится на пороге больших перемен. Руководство КНР говорит о наступлении "новой эпохи" и смотрит в будущее с оптимизмом, обещая превратить страну к середине века в развитую социалистическую державу. Внешние наблюдатели обращают внимание на целый ряд проблем и вызовов, стоящих перед Поднебесной. Существует даже мнение о том, будто действия властей загоняют экономику в тупик. China Logist обсудил наиболее актуальные вопросы грядущих перемен с кандидатом экономических наук, руководителем направления развития Китая и ЕАЭС Института исследований и экспертизы Внешэкономбанка Сергеем Цыплаковым.

- Сейчас Китай сталкивается с очень серьёзными проблемами. С одной стороны экономический рост замедляется, с другой, государство в КНР довольно уверенно встречает новые вызовы. Всё-таки насколько тревожно текущее положение дел?

- Мировое развитие находится в турбулентной фазе обновления, в нем происходят, как часто говорят в Китае, невиданные за сто лет изменения. На ситуацию самым непосредственным образом влияют два обстоятельства: длящаяся уже более полутора лет пандемия Covid-19, которой пока не видно конца, и обостряющееся соперничество США и Китая, которое при всех обстоятельствах может продлиться в течение 10-20 лет. В обеих случаях Китай оказывается, так сказать, в зоне повышенного внимания. Как всегда, нет недостатка в разного рода прогнозах и сценариях перспектив развития Китая в сферах как экономики, так и политики.

В сухом остатке главный вопрос всех обсуждений и дискуссий сводится к одному – способна ли сложившаяся в настоящее время в Китае социально-экономическая модель обеспечить успешное достижение целей модернизации в период до середины XXI века в условиях все более обостряющегося противостояния с США по всем линиям. Вопрос этот очень сложный и дать на него однозначный исчерпывающий ответ пока вряд ли возможно.

- Противостояние с Соединёнными Штатами - это конкуренция зв за глобальное лидерство?

- Как известно, Китай достаточно длительное время следовал политическому завету Дэн Сяопина «держаться в тени», китайское руководство старательно избегало давать какие-либо серьезные поводы заподозрить его в наличие претензий на глобальное лидерство. Однако в настоящее время ситуация изменилась, Китай все громче заявляет о своих коренных интересах, о своей роли глобальном управлении. Заявления подкрепляются конкретными действиями. Понятно, что эти амбиции основываются на росте экономической мощи Китая. За период 1978-2020 гг. объем ВВП Китая (по номиналу) увеличился с 149,5 млрд долл. до 14,7 трлн долл., удельный вес в мировом ВВП вырос с 1,8% до более чем 17%. При сохранении среднего темпа роста примерно в 5% к 2030 г объем китайского ВВП превысит американский. По ППС ВВП Китая уже превышает ВВП США.

Вместе с тем нельзя не видеть, что по многим базовым параметрам, характеризующим качественное состояние экономики Китай продолжает существенно отставать от США и других развитых экономик. Душевой ВВП Китая превысил отметку в 10 тыс. долл., но составляет только 16% от душевого ВВП США. По оценке Pricewaterhouse Coopers и Всемирного Банка, к 2050 г душевой ВВП будет на уровне 37,3 тыс. долл., то есть разрыв с США (прогнозируется 87,8 тыс. долл.) хотя и сократится, но по-прежнему будет весьма значительным. Дело не ограничивается только показателями душевого ВВП, уровень производительности труда в Китае составляет только 12% от американского уровня, производительность основных факторов производства 43%. Сохраняется большое отставание в отраслевой структуре экономики, конкурентоспособности предприятий, уровне жизни населения и т. д. В этом свете постоянные заявления китайского руководства о том, что Китай продолжает быть развивающейся страной отнюдь не выглядят преувеличением.

- Но ведь по сравнению с другими развивающимися странами Китай показал очень хорошие результаты...

- Возникает закономерный вопрос – не слишком ли рано Китай начал выдвигать заявку на мировое лидерство, тем более что Си Цзиньпин фактически пересмотрел временной график модернизации в сторону ускорения. Ведь до XIX съезда КПК (2017 г) предполагалось, что Китай к 2050 г осуществит модернизацию «в общих чертах», а теперь, в «новую эпоху» эта цель перенесена на 15 лет вперед, то есть на 2035 год. Хотя в одобренном тексте программы 14 пятилетки и видении развития до 2035 года прогнозные показатели темпов экономического роста названы не были, тем не менее в выступлении на 5 Пленуме ЦК КПК 19 созыва (октябрь 2020 г) Си Цзиньпин отмечал, что задача увеличить ВВП Китая в два раза к 2035 г. вполне осуществима. Что касается темпов экономического роста, то в первые десятилетия политики реформ и открытости они поддерживались за счет ежегодного вовлечения в экономику миллионов новых рабочих рук, огромных объемов ресурсов, пренебрежения к теме охраны окружающей среды – словом реализовалась экстенсивная модель развития. Сейчас ситуация кардинально изменилась: темпы прироста населения снижаются, процесс старения населения продолжает ускоряться, в части экологии Китай отступил до последней черты, ресурсные ограничения значительно возросли. Поддержание темпов экономического роста возможно только за счет увеличения производительности труда, что предполагает технологический апгрейд отраслей, развитие инноваций, повышение качества рабочей силы и инвестиций в человеческий капитал. Снижение темпов роста неизбежно, но задача заключается в том, чтобы сделать этот процесс максимально плавным и что, пожалуй, самое главное найти новые движущие силы развития. Если называть конкретные цифры, то по расчетам китайских экономистов из Народного Университета, для достижения заявляемых целей развития в предстоящие 15 лет средние темпы экономического роста в Китае должны составлять 4,8%, в том числе в годы 14 пятилетки – порядка 5,5%. Однако при сохранении базового сценария средние (за 15 лет) темпы экономического роста могут оказаться только на уровне 3,8%. Именно этим обстоятельством объясняется повышенное внимание к прорыву в области технологий и инновациям. Предстоящие пять лет будут для Китая критически важны. Они должны прояснить в состоянии ли Китай противостоять американскому давлению, прежде всего в части ключевых технологий, способен ли он преодолеть сдерживание со стороны формируемой США стратегической антикитайской коалиции.

- А что можно сказать о методах, при помощи которых китайское руководство намерено достичь поставленных целей? Сам Си Цзиньпин не раз пдчёркивал важность дальнейшего проведения политики открытости и реформ, начатой при Дэн Сяопине. Однако многие наблюдатели говорят, что современный Китай сейчас всё дальше отходит от модели, выстроенноей при Дэне

- В этом плане пока поступают достаточно противоречивые сигналы. С одной стороны Си Цзиньпин продолжает заверять, что Китай сохранит приверженность курсу на рыночные реформы и внешнюю открытость. В конкретном плане продолжается постепенное открытие рынка финансовых услуг, на территории Китая создаются новые зоны свободной торговли. С другой – проводится политика усиления государственного контроля и надзора за экономикой, в первую очередь сектором «новой экономики» С конца прошлого года осуществляется курс на противодействие «беспорядочной экспансии капитала в экономике платформ». Конкретные примеры – широко известны. Это – антимонопольное разбирательство в отношении структур компании Alibaba и некоторых других интернет компаний, попытки установить жесткий контроль за сферой негосударственного образования. Представляется, что с окончательными выводами торопиться не надо, нужно еще понаблюдать за ситуацией. Пока же, во всяком случае у меня, складывается впечатление, что китайское руководство возвращается к политической установке периода так называемой «новой демократии». Тогда Мао Цзэдун сформулировал отношение КПК к частному капиталу следующим образом: «использовать и ограничивать». Си Цзиньпин во многих своих выступлениях говорил о том, что преимуществом сложившегося в Китае строя является его способность добиваться концентрации сил и ресурсов на решающих направлениях. Однако это возможно только при высокой степени централизации власти. Интернет компании, их разветвленные экосистемы стали пусть и неформально, но центрами притяжения, они, если использовать китайскую историческую терминологию стали постепенно превращаться в своего рода «сильные дома», которые потенциально при определенных обстоятельствах могут бросить вызов центральной власти, следовательно их надлежит взять под контроль, пока еще процесс не зашел слишком далеко. Какие последствия может иметь такая политика пока не ясно, но чрезмерно драматизировать ее в настоящее время, пожалуй, не стоит, но еще раз повторю, за процессом необходимо пристально наблюдать.

Перспективы развития Китая зависят не только от состояния экономики, но и процессов, происходящих в политической сфере. Здесь следует обратить внимание на два момента. Во-первых, расчеты на то, что развитие рыночных отношений в Китае приведет к трансформации его политической системы по образцу стран Запада, не оправдались. Кстати, это стало дополнительным раздражителем в отношениях западных стран с Китаем. Складывается некая социал-имперская политическая модель. В ней уживаются некоторые социалистические по своей природе лозунги, типа «всеобщей зажиточности», призывы следовать общим универсальным принципам марксизма с усилением работы жестко централизованного и регламентированного государственного аппарата, характерного для периода расцвета средневековых династий. Во-вторых, сложившиеся усилиями Дэн Сяопина основы системы коллективного руководства сданы в архив. Происходит усиление личной власти Си Цзиньпина. Парадоксально, но по мере усиления западного нажима на Китай данный процесс все более активизируется. Напомню, что Дэн Сяопин в свое время говорил, что «когда судьбы государства сосредоточены в руках одного или двух человек, это очень опасно».