Вторым по важности геополитическим фактором в Центральной Азии становится стремление Китая инфраструктурно привязать регион к себе за счет строительства транспортного коридора из КНР в Европу в обход России. Подобные намерения находят понимание в Евросоюзе, отдельные страны которого, например, Венгрия и Румыния, уже получили от Пекина средства на возведение узловых объектов и железнодорожных связок. Данные планы Китая следует рассматривать в более широком контексте формирования транспортного пространства Южной Азии, где Китай активно наращивает влияние, и Европы.
Новый шелковый путь
Вписаться в эти намерения надеются США, которые лоббируют строительство «Нового шелкового пути», связывающего Китай, Афганистан, Пакистан, Индию и Европу. Расчет на то, чтобы поставить все заинтересованные в транзите стороны, особенно КНР, в зависимость от США как посредника и гаранта безопасности в конфликтном регионе. Афганистан чрезвычайно удобен с транзитной точки зрения, однако, результаты операции МССБ в ИРА практически перечеркивают намерения американцев.
Европейские инициативы в Центральной Азии (ЦА) находятся на самой ранней стадии и почти не подкреплены финансово и политически, учитывая, что, например, на «ЕСовскую» стратегию для ЦА на ближайшие семь лет денег выделено значительно меньше, чем на предыдущий период. Кроме того, Брюссель сокращает свое представительство в регионе.
Таким образом, из всего многообразия обсуждаемых и продвигаемых в СМИ проектов для Центральной Азии на практике идет только формирование Евразийского союза, а также строительство в ЦА железных дорог, конкурирующих с Транссибом. Собственно, эта «вилка» и будет определять политико-экономическую эволюцию ЦА в обозримой перспективе, а основными участниками остаются Россия, Китай и центральноазиатские республики.
БАМ, Транссиб и транзит
Для начала отметим, что Транссиб уже существует, более того, к 2018 году эта магистраль наряду с БАМом будет расширена и модернизирована. В то же время планы альтернативного железнодорожного коридора через Центральную Азию пока прорабатываются и требуют согласованных действий, как минимум трех республик ЦА, связавших свое будущее с Таможенным союзом. Транзит от железнодорожных перевозок, да еще и по путям, построенным на китайские деньги, - чрезвычайно привлекателен для любой из стран региона. Однако, как показала новейшая история, доминирующим в определении внешнеполитического и экономического курса в государствах Центральной Азии все-таки остается политическая сфера, то есть чувствительный вопрос сохранения власти. И здесь уже вступают в игру фундаментальные факторы исторического наследия, военного сотрудничества, личных связей элит и, в конечном итоге, - доверия/недоверия. Ярчайшим примером проявления этого закона является ситуация в отношениях Россия – Узбекистан, понесших за последние годы миллиарды рублей убытков из-за натянутых отношений между представителями руководства обеих стран.
Китайские инфраструктурные проекты
Вопрос доверия центральноазиатских руководителей к Китаю пока остается открытым. Во многом потому, что Пекин сознательно не делает шаг от экономики к политике. Наоборот, рассматривает собственную аполитичность в качестве главного козыря в диалоге с уставшими от политических дилемм государствами…. Подобная отстраненность китайцев в то же время не дает центральноазиатским властям понимания позиции Китая и возможностей рассчитывать на него в условиях стремительных политических изменений. В этих условиях Россия с многочисленными, в том числе родственными, связями с элитами стран ЦА, оформленным военным союзом ОДКБ, миграционными потоками, а также опытом прямого взаимодействия в кризисных ситуациях объективно остается основным доверителем в регионе.
Закономерно, что в таких условиях центральноазиатский вопрос увязывается в российско-китайских отношениях с доминантой транзитного сотрудничества обоих государств с допущениями альтернативных фрагментов через территорию ЦА в качестве второстепенных дополнительных маршрутов при условии загруженности Транссиба. Такие условия обусловлены повышенной заинтересованностью Пекина в транспортном потенциале России, поскольку необходимая ж/д уже существует, и договариваться нужно с одной политически стабильной Россией, а не с несколькими, оглядывающимися на Москву, республиками.
И немного Суэца
Главное же в том, что основной экспорт Пекина в Европу идет морем 45 суток, через Суэцкий канал, что в условиях нарастающей нестабильности в Северной Африке и на Ближнем Востоке делает железнодорожный транзит, сокращающий время в пути до 12 суток, все более актуальным для Китая. При этом, разумеется, альтернативные ж/д проекты через ЦА будут подогреваться КНР, хотя бы из соображений экономического торга и дифференциации маршрутов доставки. Однако, как следует из вышеизложенного, об отказе от российского транзита речи не идет и пока не может идти.
©Российско-китайский центр развития торговли
Комментарии
Ваш комментарий