Коронавирус как форс-мажор

В связи с тяжелой эпидемиологической ситуацией в Китае страдает российско-китайский бизнес. Затянувшиеся каникулы не позволили многим китайским производственным и логистическим компаниям своевременно доставить продукцию своим покупателям. Нарушены цепочки поставок, частично стоят заводы. Все это актуализирует юридические вопросы, связанные со свидетельствованием обстоятельств непреодолимой силы. За комментариями на тему «Коронавирус как форс-мажор» мы обратились к партнеру и руководителю пекинского офиса China Window Consluting Group Александру Зайнигабдинову.

CL: Александр, какими документами регулируется вопрос о признании обстоятельств непреодолимой силы, если речь идет о российско-китайском бизнесе? Кто полномочен свидетельствовать такие обстоятельства? Будет ли коронавирус признан форс-мажором?

Александр Зайнигабдинов: На уровне здравого смысла сейчас все понимают, что, конечно, в Китае наступил форс-мажор: эпидемия уже привела к ограничению перевозок, невыходу людей на работу, срыву цепочек поставок. В том числе и поставок товаров в Россию.

Как российским компаниям обосновать эти обстоятельства перед своими контрагентами, не попасть под штрафы за возможное нарушение валютного законодательства, когда вывод средств в КНР без получения товара может рассматриваться как вывод валютной выручки? Одного общего понимания здравого смысла недостаточно, нужна формальная процедура.

Между Россией и Китаем действует до сих пор никем не отмененное соглашение, заключенное еще во времена СССР ― «Общие условия поставок товаров из СССР в КНР и из КНР в СССР». Многие из тех, кто связан с российско-китайской торговлей, с этим документом знакомы. Несмотря на то, что СССР уже не существует, де-факто и Россия, и Китай «Общие условия поставок» применяют. В частности, нам приходилось использовать их при разрешении споров в Китае, если, конечно, стороны специально не оговаривали, что «вот этот документ мы ни в коем случае не исполняем», что бывает чрезвычайно редко. В § 54 «Общих условий поставок» сказано, что стороны контракта освобождаются от ответственности за частичное или полное неисполнение обязательств по контракту, если оно явилось следствием обстоятельств непреодолимой силы. Такие обстоятельства ― это возникшие после заключения контракта непредвиденные, неотвратимые и непреодолимые для стороны события чрезвычайного характера. И такие обстоятельства должны быть удостоверены в СССР Торгово-промышленной палатой СССР, а в КНР ― Китайским комитетом содействия развитию международной торговли. В настоящее время функции ТПП СССР выполняет в России ТПП РФ.

Таким образом первый вариант для удостоверения обстоятельств непреодолимой силы ― действия на основании «Общих условий поставок», второй ― на основании контракта. Если контракт грамотный, то там, скорее всего, написано то же самое, что и в «Общих условиях поставок товаров из СССР в КНР и из КНР в СССР». Возможно, там указан не Китайский комитет содействия развитию международной торговли, а, например, Китайская международная торговая палата, но в Китае это очень близкие, тесно связанные организации. Если в контракте ничего не сказано о свидетельствовании обстоятельств непреодолимой силы, как нередко бывает, то используются общие правовые нормы, т.е. в данном случае почти наверняка «Общие условия поставок товаров из СССР в КНР и из КНР в СССР».

Китайский комитет содействия развитию международной торговли должен выдать сертификат, подтверждающий, что данное предприятие по таким-то причинам находится в форс-мажоре, действия длятся в течение такого-то срока… На основании этого документа сторона, обязанная что-то сделать, освобождается от обязательств. Российская сторона, получив такое подтверждение, ссылается на этот документ и говорит: «Я не получил товар из Китая в силу действия обстоятельств непреодолимой силы. Думаю, что правильный способ должен быть таким. А как это будет происходить на местах, мы скоро узнаем. Скорее всего, по-разному будет происходить, так как даже санитарно-эпидемиологические мероприятия в разных регионах проводятся сейчас по-разному.

Тему форс-мажора в связи с коронавирусом мы обсуждали недавно с коллегами из представительства Торгово-промышленной палаты в Восточной Азии, которая находится в Пекине. Они также говорили о том, что коронавирус должен признаваться форс-мажором. Я читал интервью вице-президента ТПП РФ В.И. Падалко. Он рассказал, что ТПП РФ обратилась к правительству с просьбой о пересмотре сроков исполнения обязательств по российско-китайским контрактам.

Никто не рад сложившейся ситуации и все понимают, что в действиях китайских поставщиков, которые нарушают обязательства и, возможно, в действиях китайских импортеров, которые не покупают российские товары, никакого злого умысла нет. Поскольку китайские компании сейчас несут более значительные убытки, чем наши. У наших экспортеров не покупают только китайцы. Нашим импортерам не продают только китайцы. А китайцы не продают всему миру, а это совсем другой масштаб. Поэтому в экономике Китая все сейчас не очень хорошо.

В любом случае, формальная процедура должна быть со стороны Китая, а правительство РФ может, например, дать указание органам валютного контроля, чтобы они учли, например, вероятность задержек выдачи подтверждения форс-мажора со стороны Китайского комитета содействия развитию международной торговли. И не смотрели, что уже пошла первая секунда новых суток после окончания срока, отпущенного на репатриацию валютной выручки, и нужно немедленно выписать штраф всем учВЭДам, которые вовремя не ввезли товар или не получили деньги от китайских импортеров. Такой подход мне представляется разумным.

ТПП РФ и территориальные ТПП в России также могут признавать обстоятельства непреодолимой силы, возникшие на территории Китая. Есть соответствующее письмо Минфина о праве ТПП РФ признавать форс-мажор при введении иностранным государством ограничительных и запретительных мер. При этом резидент РФ, чей бизнес пострадал от ситуации на территории иностранного государства, может обратиться и в ТПП РФ, и в территориальную ТПП. Если сертификат свидетельствования форс-мажора, выданный российской ТПП, будет принят валютным контролем, ― еще лучше. Очевидно, что с собственной ТПП члену этой ТПП проще договориться, чем с китайской. К тому же обращаться в китайский орган должен будет, скорее всего, ваш китайский контрагент, у которого сейчас своих поводов для головной боли настолько много, что его не хватит на то, чтобы переживать за убытки каждого своего партнера. Будут ли признаваться такие сертификаты российских ТПП или наши органы валютного контроля будут требовать только китайские сертификаты, ― время покажет.

CL: Александр, а как было в случае атипичной пневмонии?

Александр Зайнигабдинов: Это было почти 20 лет назад. Насколько я знаю, по некоторым случаям такие решения принимались. Но SARS не была медиавирусом, как сейчас справедливо назвали коронавирус. Маленький пример: в одном из тысяч случаев инкубационный период предположительно был 24 дня. Подчеркиваю ― предположительно. Данное предположение было опубликовано в медицинской статье и сразу же разошлось по сети с требованиями немедленно увеличить карантин, так как «зараженные среди нас» и «мы все умрем». А во время SARS смартфоны и мессенджеры были редкостью. Поэтому паника была локальной, а форс-мажор свидетельствовали, главным образом, в очагах эпидемии. Сейчас же коронавируса боятся все-все-все. По этой причине две эти эпидемии не очень корректно сравнивать. Как и по другой причине. Экономическая мощь Китая, уровень международной интеграции Китая, уровень его вовлеченности в глобальные экономические процессы сейчас несравнимо выше, поэтому происходящее в Китае сегодня влияет на весь мир гораздо сильнее.